ОЭМ

Я буду метаться по табору улицы тёмной

За веткой черемухи в чёрной рессорной карете,
За капором снега, за вечным, за мельничным шумом...


Я только запомнил каштановых прядей осечки,

Придымленных горечью, нет – с муравьиной кислинкой,
От них на губах остаётся янтарная сухость.


В такие минуты и воздух мне кажется карим,

И кольца зрачков одеваются выпушкой светлой,
И то, что я знаю о яблочной, розовой коже.

..


Но всё же скрипели извозчичьих санок полозья,

B плетёнку рогожи глядели колючие звёзды,
И били вразрядку копыта по клавишам мёрзлым.


И только и свету, что в звёздной колючей неправде,

А жизнь проплывёт театрального капора пеной;
И некому молвить: «Из табора улицы тёмной...»