***

              Космы вьюги о дорогу

              Треплет февраль – лиходей.

              Что скажу, придя к порогу

              Одному для всех людей?

              Освещу свой путь недлинный

              Тусклой памяти лампадкой,

              И с улыбкою невинной:

              Не был я до жизни падким.

              Не любил я чужих женщин,

              Да и как назвать чужой

              Ту, что ночь, пусть даже меньше,

              Мне шептала: «Мой родной…».

              В меру ел, и мера эта

              От меню Пантагрюэля

              Отличалась, как диета

              От поста Страстной недели.

              Пил я мало; потому-то,

              Выйду лишь из магазина,

              Продавцу нужна минута,

              Чтоб заполнилась витрина.

              И в остальных семи грехах

              Не искушён. Готов во прах

              Рассыпаться мгновенно…

              Так, ревматичные колена

              Преклонив, стою с утра

              И жду решения Петра…

              Пётр – святой, окинув взором

              Меня, пошлёт по-над забором,

              Разделяющим рай с адом:

              «Забор кончится – там рядом…

              В меру ел и в меру пил –

              Приглядеться: жить не жил.

              Поработай, братец, впрок;

              Пока не выполнишь урок,

              Не являйся мне пред очи,

              Будь здоров и прочее, прочее…»

              А космы зимы седые

              Треплет и треплет февраль…

              Всего, что минуло, впервые

              До озноба, до ужаса жаль.

              (1976 г.)